Отзыв мамы глубоко недоношенного Богдана

Имя: Богдан
Возраст: 5 лет
Описание проблемы: Глубоко недоношенный, ДЦП, спастический тетрапарез
Проявления: Проблемы с легкими, с питанием, критическое состояние

Доктор Никонов

Рассказ о том, как я восстановил ребенка, матери которого предлагали отказаться от него в род. доме, в Филатовской и Морозовской больнице.

 

Рассказывает мама Богдана:

Это моя вторая беременность, к которой мы уже готовилась осознано, зная, что такое ребенок. Все у нас было хорошо, но после поездки к родне у меня разболелся живот. В этот день, я поняла, что надо с ездить в больницу. В больнице, после осмотра врача, мне сказали, что в любой момент могут начаться роды и вставать мне, больше нельзя. Мой диагноз звучал так: проломбирование плодного пузыря.

Когда я ехала в род. дом, мне казалось, что в 5 месяцев беременности ничего страшного произойти не может: уколы проколят и отпустят домой.

Но оказалось все не так. Меня положили на сохранение и начались тяжелые будни. Капельницы капали непрерывно на протяжении трех недель.  Каждый прошедший день был на вес золота. Чем больше я пролежу, тем лучше для нашего ребенка. Но пролежала я недолго, у меня началось кровотечение и меня отвезли рожать. Сделав УЗИ и посмотрев, как лежит ребенок, мне разрешили родить самой.

Прогнозы врачей были не утешающие. Срок был очень маленький, ребенок глубоко не доношенный 23 недели.

Все медсестры успокаивали тем, что если ребенок умрет это будет лучше: ведь мальчик будет инвалидом.

Рассказывали все что может быть:

• глухой;
• слепой;
• задержка в развитии;
• ДЦП и многое другое.

Когда начались схватки, я плакала, и просила прощение за то, что не смогла доносить ребенка. Я не думала о том каким он будет. Я молилась и просила боженьку помощи.

Родился Сыночек на 23 недели вместо 40 весом 730 грамм и ростом 31 см.

Ребенка сразу поместили в кувез и отвезли в реанимацию. Как только отошла от родов я пришла к нему. Увидев своего крошку, всего опутанного проводами, с трубкой ИВЛ в горле у меня началась истерика.

Ноги подкашивались, жить не хотелось, думала сойду с ума. Врачи не давали ни каких прогнозов, с таким сроком они не встречались. Состояние тяжелое, приборы постоянно пищали, каждых два часа его откачивали.

На следующий день с нами провела беседу заведующая отделения реанимации. Она объяснила, что мы сталкиваемся впервые с таким маленьким сроком. Обычно с таки такие дети не выживают. Повторив, знакомые нам, слова о больших проблемах со здоровьем и развитием глубоко недоношенных детей. Но все эти разговоры нас не волновали. Мы не думали об этом, а боролись за жизнь сына.

Богдан, так мы назвали нашего сыночка старался из последних сил. Но тяжелые инфекции нас одолевали, легкие распадались как песок. Шансов выжить оставалось немного. Все, чем я могла помочь, это начать сцеживать молочко.

У меня нечего не получалось: стресс, истерика и маленький срок не давали мне расцедится. Соседка по палате подсказала почитать молитву пресвятой Богородицы Млекопитательнице.

На третье сутки Богдашка начал кушать грудное молочко. Но состояние ребенка не улучшалось. На десятые сутки Богдан находился в критическом состоянии. Врачи детской реанимации посоветовали покрестить сыночка.

Меня выписали, а Богдан остался в реанимации. Меня больше не положено держать. В роддоме мне предложили написать заявление об отказе от Богданчика, по медицинским показаниям. Мне такая мысль, даже, в голову не могла прийти.

Как только я вышла из дверей род. дома, мы с мужем поехали искать батюшку. Дорога нас привела в Высоко-Петровский монастырь, там мы встретили батюшку Парфения, он согласился покрестить нашего мальчика.

В эти тяжелые дни Боженька послал нам его. Мы тут же отправились в роддом. Когда мы приехали состояние Богдана было крайне тяжелое. Батюшка покрестил нашего сыночка, и мы поехали обратно.

По дороге в монастырь, он рассказывал про разные исцеления, которые он сам лично знает, видел и помогал - это вселило веру в мою душу, что Богданчик выживет.

На следующий день, когда мы пришли к Богдашке, врачи, впервые, за все время, сказали нам, что состояние улучшилось. Теперь Феодот, это имя ему дал Батюшка, в Божьих руках.

После месяца проведенного в роддоме сыночка перевезли в Филатовскую больницу в отделение реанимации, где нас ждали новые испытания.

На 27 день искусственной вентиляции легких сыночка начали переводить на самостоятельное дыхание. Он с трудом дышал и постоянно давал остановку дыхания. Губы синели. Сердечко останавливалось.  И так могло повторяться много раз в день.

Иногда Богдан уставал бороться и его опять подключали к аппарату. Когда это происходило, мои волнения перерастали в истерики. В Филатовской больнице мне, повторно, предложили написать заявление об отказе от сыночка, по медицинским показаниям.

Узнав о состояние Богдана, к нам, вновь, приехал Батюшка Парфений. Он по соборовал нашего сыночка маслицем матушки Сепфоры и отдал нам его, сказав, что бы этим маслицем мазали каждый день Феодота и просили матушку Сепфору о помощи.

Каждый день я молилась, мазала маслицем, пока никто не видел. Трогать деток нам запрещали. И через недельку нас уже перевели из реанимации в отделение патологии.

Там у нас обнаружили кисту в области таза. После обследования нам сказали, что киста, почти, рассосалась. Это матушка Сепфора нас исцеляла.

Через некоторое время, после осмотра окулиста, наш лечащий врач, сказала, что нужна срочная операция на глазки. Нас перевезли в Морозовскую больницу. Там были специалисты, которые могли прооперировать Богдана.

Наконец-то, после трехмесячной разлуки, нас положили вместе с сыночком. Я от счастья забыла даже зачем мы там. Через несколько дней обследований Богдана забрали на операцию. Нашего кроху, весившего на тот момент 1700 гр, оперировали 3 часа под общим наркозом. В этот же день сыночка принесли в палату.

На следующий день нас осмотрел окулист, сказав, что все хорошо. Я начала кормить его, но Богдан все срыгивал. Было подозрение на язву желудка. Нас посадили на трехдневную голодовку. Сыночек кричал с утра до вечера просил покушать. Мне строго настрого запрещали его кормить. Мое сердце разрывалось от боли.

На третий день я не выдержала и дала немного молока. Пришли дежурные врачи и хирурги со всех корпусов. Лечащего врача не было-  это были выходные. Они начали ругать меня и рассказывать, чем может обвернуться мой поступок. У меня началась истерика. Наш маловерный сыночек угасал на моих глазах. А я не могла ему помочь.

Богдашка так сильно кричал от голода, что после осмотра окулиста, у нас в обоих глазах было кровоизлияние и отеки. А ведь до этого все было хорошо. В Морозовской больнице мне в третий раз предложили написать заявление об отказе от сыночка по медицинским показаниям.

Мы созвонились с Батюшкой, и он к нам приехал еще раз, в самую тяжелую минуту. Батюшка Парфений причастил Феодотика и меня. По соборовал его маслицем Матушке Сепфоры и отдал мне его. Я мазала Богдашку каждый день начиная с глаз. И просила Матушку Сепфору о помощи.

Наконец то, пришла врач, которая разрешила нам, потихоньку начинать кушать.  Через несколько дней кровоизлияние и отеки начали спадать. Богдан становился более активный начал набирать вес.

На 21 сутки нас готовили к выписки домой.  Мы весили 2100 гр, самостоятельно дышали и кушали без помощи зонта. Глазки постепенно выздоравливали.

Спустя неделю, Батюшка Парфений пригласил нас к себе в монастырь завершить крещение – воацерквить Феодота.

После 31 дня ИВЛ, операции на глаза, четырех месяцев, проведенных в больнице, мы, наконец-то, оказались дома. Отпустив нас домой, врачи сказали, что у нас все только начинается. Не поняв эти слова, с недоумением выписались.

Как после 4-х месяцев разлуки может только все начинаться?

Но в жизни оказалось все так. Бесконечные походы к врачам. Где только и слышишь, какой глубоко не доношенный ребенок и какие тяжелые диагнозы, которые приводят к задержки развития умственного и физического.

Последний наш визит к неврологу был в 11 месяцев, где нам сказали, что через два месяца ставим диагноз ДЦП, спастический тетрапарез и будем оформлять инвалидность.

На тот момент Богдашка не фиксировал взгляд, правильно не переворачивался, не сидел, не вставал на ножки. Ножки были как вата, никакой опоры, цвет кожи их был мраморный, они были тоненькие при тоненькие. Выйдя из кабинета я только через некоторое время поняла, что мне сказала врач. Я не могла даже представить, что Богдан не сможет жить полноценной жизнью. У меня слезы наворачивались, сердце разрывалось.

Стучишься во все двери ищешь помощи. Готовы отдать все, что угодно, чтоб поставили на ноги, но в ответ только одно будет инвалид. А ведь мы с мужем на мести не сидели. Мы выполняли рекомендацию врачей. Нанимали массажистов делали каждодневную физкультуру и массаж на протяжении 4-5 месяцев возили к самым лучшим остеопатам. Но все эти труды были не заметны. Болезнь нас настигала. Сердце разрывалось после каждого посещения неврологов.

Помимо всего этого, у нас еще была бронхолегочная дисплазия. Мы постоянно болели обструктивным бронхитом. Жуткие хрипы сопли и температура. Через день к нам приходила медсестра. Богдашка постоянно срыгивал фонтанам мы не как не могли набрать вес. Срыгивал с того самого момента как мы его забрали домой.  Я сдавала все анализы. Хотела понять, что не так. Жаловалась всем врачам неврологам, педиатрам.

О твердой пищи мы могли только мечтать. Когда ему попадала какая не будь крошечка, его сразу рвало.

Как только я узнала о том, что Богданчику ставят такой страшный диагноз, я стала искать совета у батюшки. Батюшка Парфиний дал совет нам могилку матушки Сепфоры в Спаса Нерукотворном монастыре. Мы сразу же поехали.

Я подошла к месту, где покоилась матушка. Я села на колени, на руках лежал Феодотик, от всего сердца, я поблагодарила матушку за все, что она сделала для нас и молила о выздоровлении нашего сыночка.

Спустя несколько минут, раздался телефонный звонок.  Это была наш педагог Вероника, она помогала нам развивать Богдана. Мне показался этот звонок очень важен. Как-будто Матушка Сепфора направила того, за кого держаться.  Как знак свыше, к которому я прислушалась.

Вероника сказала мне, что наш массаж особого результата не приносит, время уходит, проблемы становиться все серьезней, поэтому она советует нам нового специалиста Николая Борисовича Никонова. Вероника помогает умственно развивать тяжело больных деток с серьезными заболеваниями. На ее глазах, Николай Борисович поставил на ноги девочку, с диагнозом ДЦП, спастический тетрапарез.

Для нас ее совет был как свет в окне.  Мы, в этот же миг, попросили узнать номер телефона этого специалиста. Договорившись с Николаем Борисовичем, мы приступили к новой методики.

После первой же процедуры, я сразу почувствовала какой наш сыночек стал расслабленный, мягкий. Мы начали работать три раза в неделю: я и муж фиксировали Богдана, чтобы он не мог вырваться и сбросить руки Николая Борисовича с проблемных участков.

После каждой процедуры, у меня немели руки, пальцы не разжимались, тряслись ноги, "отваливалась" поясница. Тяжело было всем нам, и Николаю Борисовичу, но и, конечно, Богдану. Мы видели, как сыночку это шло на пользу.

Сначала он начал видеть все во круг себя. Мы заходили к старшему брату в комнату и с интересом разглядывали яркие обои. А раньше он не обращал внимания на них. Поднося Богдана к окошку он начал видеть сквозь него. Начал провожать взглядом проезжающие автомобили и проходящих мимо людей.

Спустя несколько месяцев работы наш сыночек начал переворачиваться во всех направлениях, ему это так нравилось, он мог кружиться с одного конца кровати до другого.

Потом мы начали ползать. Сначала мы подтягивали ноги, а после каждой процедуры, мы это делали все лучше и правильней. Николай Борисович следит за этим очень строго. Для него, самое главное, чтобы все действия которые делает Богдан, были правильные.

Перед каждой процедурой, Николай Борисович наблюдает, как и что делает Богдан. И, увидев проблему, начинает работать над ней.

Сыночек менялся на глазах. Спустя несколько месяцев процедур, Богдан начал садится. Сначала, он опирался на две руки затем после нескольких процедур на одну руку. Потом он заигрывался и несколько секунд сидел без опоры. И, наконец-то, сел. Мы радовались и продолжали работать, как часы.

Результаты работы долго не заставляли себя ждать.

Мы перестали болеть. Мы начали кушать твердую пищу. Стали играть в игрушки и много калякать. Мама и папа мы говорили осознано.  Богдашка начал вставать на ножки и приседать. Делал несколько шагов за опору кровати.

26 января нашему Богданчику будет 5 лет. Он ходит в детский сад. Физически и умственно опережает своих сверстников: лучше катается на двухколесном велосипеде, лучше всех играет с мячом в футбол, умеет читать, запоминает стихи, спокойный, рассудительный.

Прежде чем поступить в детский сад, Богдан прошел диспансеризацию. У всех врачей, в том числе у невролога и хирурга диагноз здоров.

Все страшные диагнозы далеко позади. Нашему счастью нет предела.

Доктор Никонов

Ни один реабилитационный центр в Мире не может показать результаты восстановления. Я, Никонов Николай Борисович, единственный врач на Земле, который показывает результат. Я не делаю массаж. Я восстанавливаю детей своим методом, основанном на открытиях многих Нобелевских лауреатов по медицине, физиологии, химии, физики.